о журнале   публикации  книги контакты   подписка заказ!
Имя в истории
Всегда на коне!

Евгений Богатырев

Стокгольм 1956 г. XVI Олимпийские игры. Нина Громова со своей любимицей Дидой
Стокгольм 1956 г. XVI Олимпийские игры. Нина Громова со своей любимицей Дидой



«Нина Георгиевна Громова — ветеран Великой Отечественной войны, одна из лучших всадниц послевоенного СССР, символ великой эпохи, побеждавшая на чемпионатах страны и в выездке, и в конкуре, и в троеборье. Нина Георгиевна стала первой женщиной, которая бросила вызов сильному полу в стипль-чезе — исконно мужской дисциплине. Ее победы с рекордными результатами остались непревзойденными в истории конного спорта.

На протяжении многих лет работа Нины Георгиевны в FEI (Международная федерация конного спорта) способствовала созданию благожелательного отношения международного судейского корпуса к представителям советской выездки. Именно она во многом помогла всадникам сборной СССР по выездке достичь исторических успехов в конце 60-х — начале 70-х годов».

Так написано в аннотации к новой редакции книги Нины Георгиевны Громовой «Лошади и моя судьба», увидевшей свет в канун ее 95-летия, в январе этого года. К словам издателей можно многое добавить. Но я не стану этого делать, а просто дам слово ровеснице нашего журнала. Мы общались с ней в разное время — дома у Нины Георгиевны, на Центральном московском ипподроме, в Большом международном конном клубе «Прадар», руководство которого в лице Виты Козловой вернуло забытую, было, звезду советского спорта в конный мир, за что Вите Святославовне низкий поклон.

— Если не секрет, Нина Георгиевна, в каком возрасте вы прочитали «Анну Каренину» Льва Толстого?

— В седьмом классе. А с чем связан этот вопрос?

— Просто мне интересно узнать, обратили ли вы внимание на описание классиком стипль-чеза. Именно в этом романе впервые в художественной литературе дано подробное описание самого опасного вида конного спорта, в котором вы так замечательно проявили себя в начале 50-х годов XX века.

— Увы, — ответила Громова с улыбкой, — сердце у меня не екнуло. И о том, что когда-нибудь мне придется выйти на старт стипль-чеза, я не подумала. Да и занялась я конным спортом, учась в девятом классе.

— А что вас привело в конный спорт? Мечты о спортивных победах или любовь к лошадям?

— Борьба за звания или какие-то результаты меня никогда не интересовала. (И это говорит неоднократная чемпионка СССР во всех видах конного спорта! — Ред.) Я занималась спортом ради своего удовольствия, чтобы иметь возможность общаться с лошадью. Честно признаюсь вам, что, много лет выступая уже как спортсменка, я была не сильна в подсчетах очков, баллов, меня это не интересовало абсолютно. Мне только дай сесть на лошадь. Чтобы она делала то, что мне хотелось бы от нее добиться, причем делала бы с желанием, с удовлетворением от того, что исходит от всадника.

— Известно, как страстный лошадник Толстой описывал стипль-чез. Интересно услышать ваше определение этого опасного вида конных испытаний и понять, почему вы выбрали именно эту дисциплину, требующую от всадника отнюдь не женских качеств?

— Стипль-чез — это скачки с препятствиями, но препятствиями не такими простыми, как у конкуристов, которые сбиваются даже от прикосновения копыта лошади, а с «мертвыми» препятствиями, высота которых на дистанции 6 тысяч метров до 1,4 метров доходила, а на дистанции 4 тысячи метров — до 1,2 метров. И сложности этих стипльчезных соревнований в основном заключались в том, что всадник идет на лошади по дистанции не один, а сразу выпускаются, как на обычных скачках, по нескольку лошадей. По нескольку пар, так сказать.

В то время проводились в основном не столько личные, сколько командные соревнования. Приезжали конники из Узбекистана, Казахстана, Киргизии, из Ростова-на-Дону, Новочеркасска, да и Москва была широко представлена. Выпускали на старте сразу по 15—16 лошадей, в чем были свои сложности. Это самый опасный вид конного спорта, куда по правилам соревнований женщин не допускали. И я была первой спортсменкой, прорвавшей эту систему.

Дело было так. На тренировке по стипль-чезу один наш спортсмен, мастер спорта, неудачно преодолев препятствия, упал вместе с лошадью и разбился насмерть. Команде требовалась замена. На тренерском совете стали думать, кем заменить того конника. Замена была, но никто на эту лошадь, хотя она живой осталась, не хотел садиться. Тогда стали искать другую лошадь и пришли к выводу, что самая подготовленная — моя лошадь, решив отдать ее мужчине, новому члену команды. И тут мне пришлось проявить характер. Я сказала: «Готовила эту лошадь я, хотя и не к стипль-чезу, а к троеборью. Не отдам ее и всё! Делайте что хотите!» — «А что делать?» Я говорю: «Разрешайте мне скакать: я сама поеду стипль-чез». Скандальное такое совещание вышло... Кончилось это тем, что пришлось обращаться во Всесоюзную коллегию судей с просьбой впервые разрешить женщине выступить в стипль-чезе. Там потребовали от меня расписку, что если со мной что-то случится непоправимое, то я никому не буду предъявлять претензий. Вот таким образом я попала на первый стипль-чез. А дальше уже не требовалось новых разрешений. Просто дверь была открыта.

— Это какой год? Напомните, пожалуйста.

— Это был 1950 год.

— Вы пришли тогда к финишу первая. Как это было?

— Первый этот стипль-чез на 6 километров. Он был не только командный, но и особенный, потому что команда КВОКШа (Краснознаменная высшая офицерская кавалерийская школа, в будущем — ЦДКА) заявила о своем намерении побить рекорд СССР, стоявший 12 лет, с довоенных времен. Выступали лучшие спортсмены на великолепных лошадях. У меня есть фото, на котором как раз видно последнее препятствие,120 сантиметров высотой, оно таким небольшим кажется. Но выступали лучшие всадники. Елясов на великолепной кобыле Дрофе. Он вел скачку в основном. Потом вышел вперед главный претендент на побитие рекорда Сафаров на Глазе. И третьей на последнем препятствии я вышла вровень с ними. И закончилось это соревнование побитием рекорда. Но рекорд был побит не Глазом, а моей лошадью Дидой — 7.47,7, то есть 7 минут 47 секунд, 7 десятых еще. Кстати, был такой кавалерист Лобачев — полковник, в прошлом великолепный спортсмен из КВОКШа. Он, что называется, до самых последних дней своих никогда не называл меня ни по имени, ни по отчеству, ни по фамилии. Когда он работал в Битце тренером, то всегда, если я ему нужна была, на весь манеж кричал: «“Семь сорок семь”, подойди ко мне!» Вот такое прозвище он мне дал на всю жизнь. Было приятно, что так долго это помнилось людьми. Но самое интересное, что мой рекорд до сих пор стоит! А ведь ему уже более 65 лет!

Михаил и Нина Громовы. Прекрасная пара
Михаил и Нина Громовы. Прекрасная пара



— Это правда, что ваш муж и тренер, легендарный летчик-испытатель Михаил Громов после финиша, поздравив вас с победой, сказал: «А могла бы пройти дистанцию еще резвее!»?

— Правда. Это он судил по состоянию лошади: Дида была в полном порядке после окончания соревнования, словно и не скакала... Такой у Михаила Михайловича был характер, заряженный только на победу...

Громов, конечно, отличался от всех. Прежде всего тем, что в тренерском деле опирался на науку. Как-то раз я купила брошюру профессора Яковлева из ленинградского института физкультуры имени Лесгафта. Этот профессор очень серьезно занимался исследованиями процессов, происходящих в мышцах спортсменов во время тренировок, изучал, какие изменения происходят в организме человека под воздействием серьезных нагрузок. И на основании своих исследований заключал, за счет чего можно улучшить результаты спортсменов, особенно бегунов. Я прочитала и подумала: интересно и очень важно это всё знать! Положила книжку на стол мужу. Прочитал и он, после чего сделал выводы, какие нужно ввести коррективы в тренировочный процесс, чтобы повысить скоростные качества лошади и увеличить ее выносливость…

Громов обратил внимание на методику подготовки к стайерским дистанциям чешского легкоатлета Эмиля Затопека. Он изучил и его методику, и систему подготовки скаковых и беговых лошадей. С беговыми проще было, потому что муж сам даже выступал на ипподроме в роли наездника под фамилией Михайлов. Неудобно было Громову выступать под своей фамилией. В то время она была на слуху... Обладая аналитическим умом, он соединил очень многие элементы тренировок из разных видов спорта и создал свою собственную систему подготовки спортсмена и лошади. Между прочим, позже на основе его записей я издала брошюру «Подготовка стипльчезной лошади». Во время тренировок с Дидой я как раз пользовалась этой методикой мужа (под его руководством, конечно), что и привело к таким хорошим результатам.

Нина Громова верхом на Танкетке
Нина Громова верхом на Танкетке



— Интересно, а где познакомилась чемпионка страны по конному спорту с генералом-полковником авиации?

— На конюшне, в конноспортивной школе «Пищевик». Он первым обратил внимание на красиво сидящую на лошади и смело преодолевающую препятствия девушку. И сошлись мы не просто как два человека, но как два человека с общими духовными запросами. Поэтому, видимо, и сумели прожить почти 40 лет вместе, подчас в непростых обстоятельствах.

— Говорили, что уж если Громов что-то решил, переубедить его было невозможно...

— Эти слова я впервые услышала от товарища мужа, участника героического перелета через Северный полюс Андрея Борисовича Юмашева. И позже поняла, что они значат. Так, в 1956 году муж решил, что мне пора заниматься дочерью, потому что она в школу пошла. Да и Дида подошла к возрастному рубежу, когда от нее можно получить интересного жеребенка. Одним словом, прощай, спорт! Диду отдали в Прилепский завод под Тулой. Но любовь к ней у меня не угасла до сих пор. Я постоянно вижу ее во сне...

Когда наступило лето, я отправилась ее проведать в Прилепы. Приехала. Там 8 километров до станции. Меня встретил начкон, и я сразу попросила: «Проведите меня к Диде». А он отвечает: «Она в табуне, на выпасе». Я говорю: «Ну и что? Я хочу туда». Мы поехали. Табун большой. Я смотрю и не вижу ее, не узнаю свою Диду. Все лошади одинаковыми кажутся. Они все вместе сгрудились. Похоже, отдых у них был дневной...

Тогда я начала кричать: «Дида, Дида!» А начкон смеется, говорит: «Вы плохо разбираетесь в лошадях, раз вы зовете. Из табуна лошадь никогда не выйдет даже на голос знакомого человека». А я свое кричу: «Дидуня!» И вдруг где-то в середине табуна поднимается голова лошади, шея такая длинная у нее, и поворачивается в мою сторону. А потом эта лошадь грудью растолкала стоявших перед ней кобыл и направилась прямо ко мне. Подошла, вздохнула, уткнулась носом в грудь. Начкон диву дался. Было удивительно, что лошадь так отозвалась на зов человека. Можете из этого заключить, что любовь была не только с моей стороны, но и со стороны Диды, со стороны лошади. Недаром у нас в конном спорте говорят, что не всадник соревнуется, не всадник выиграл — а пара. Я всегда возмущаюсь, когда в печати пишут, что такой-то выиграл то-то.

— Вместе с вашей партнершей Дидой вы, Нина Георгиевна, выиграли чемпионаты страны во всех видах конного спорта. Что предопределило это уникальное достижение?

— Главное в нашем виде спорта — это любовь! Любовь к лошади! И бесконечное терпение! Конник должен забывать о своих нервах и помнить, что ошибки лошадь делает, как правило, по его вине. Человек чаще ошибается. Что означает ошибка с его стороны? Он неправильно подает лошади знак или не в том месте, и она растерялась. Она не поняла, что ей нужно делать. Это очень важный момент в работе с лошадью. Потом я должна сказать: люди забывают, что у лошади есть свой характер, и она тоже мыслит, по-другому, может быть, нежели человек. Но не надо забывать, что человек всё-таки должен быть умнее лошади. Не грубостью брать, а умом, терпением и критикой прежде всего себя. Лошадь сильнее человека, и эту силу одолеть силой человеческой невозможно. Нужны ум человеческий и хитрость определенная. И не стоит усложнять свою жизнь и работу с лошадью. Нужно получать от этой работы радость, стараясь, чтобы лошадь от этой же работы тоже получала удовлетворение.

— Наверное, вас часто спрашивают о секретах вашего долголетия. Я не буду оригинален и задам примерно тот же вопрос: за счет чего вам удается жить без оглядки на прожитые годы?

— Помните, как Уинстон Черчилль, проживший долгую и активную жизнь, ответил на подобный вопрос? «Я не делаю зарядку, ем, что хочу, пью, курю, гуляю», — это сказал первый граждан Великобритании, когда ему было прилично за 90. Могу ответить примерно то же самое. Разве что не курю и систематически делаю зарядку. А если говорить всерьез, то мне хотелось бы вспомнить слова Натальи Петровны Бехтеревой, руководившей Институтом мозга человека Российской академии наук. Она как-то призналась, что внутренняя сила мысли и процесс творчества могут не только помочь преодолеть разные недуги и невзгоды, но и значительно продлить жизнь... Я активно занимаюсь творческой деятельностью, помогаю спортсменам и тренерам постичь тонкости конного спорта, общаюсь со школьниками, ветеранами войны, принимаю участие в работе Федерации конного спорта России. Мне просто некогда стареть!

— Нам, как и вам, 95 лет. Что бы вы пожелали «ФиС»?

— Больше интересных статей о спорте и здоровом образе жизни. И давайте доживем вместе до 100 лет!

Беседу вел Евгений БОГАТЫРЕВ

Полную версию интервью с Н.Г. Громовой читайте в № 5 журнала «Физкультура и спорт»

 

назад

© ФИС 2018 Наш адрес 125130, г. Москва, а/я 198
Телефоны 8(495)786-6062, 8(495)786-6139